«Хоть люди платятся своей же шкурой – умней не делаются самодуры...»*

С древних времен во многих странах черный пес служит знамением смерти; если человек увидит такого – значит, он или кто-нибудь из его семьи скоро умрет. Недаром сам дьявол в различных средневековых историях появляется порой в образе черной собаки. Впрочем, в той истории, что не так давно приключилась в Хабаровске, винить нечистую силу не приходится. 

Банальная пьянка обернулась кровавой трагедией. Однако ее персонажи оказались тесно связаны с собачьей темой, хоть и весьма странным образом...

«Пудель, молчи, не мечись и не бейся»

– Смотри, опять этот мужик, – толкнул под локоть товарища Леня. – Мужик! Ты достал уже, нет денег – иди проспись и на работу устройся!

Похожий на черного пуделя человек не думал уходить. Он кружил по снегу, как бы ни решаясь приблизиться к крыльцу, на котором курили приятели. Наконец мужик подошел неверной походкой, что-то забормотал.

– Слышь, недавно только я читал у Гете, как к Фаусту в обличье черного пуделя Мефистофель приходил, – блеснул эрудицией Юрий. – И этот дядька меня пугает своим видом, давай уйдем обратно в бар. Ну, его…

– Чего-чего? Фауст, Мефистофель? Тебе больше не наливать! – рассмеялся Леня. – Во даешь! Мужик, ты что там бормочешь? Громче говори!

– Грех на душу взял, грех… 

– Какой грех? 

– Душа моя… Как жить-то теперь? Помогите, может, не все еще потеряно? Пойдем со мной…

– Э-э, ты только за руки не цепляйся, – оторвал от себя черного человека Леня. – Пошли, если недалеко.

– Леня, ну, не надо, – возражал Юра.

Его охватило неприятное предчувствие. Юрий понимал: стоит пойти за этим «черным пуделем» – вляпаешься в переделку. И дело не в мистике, и не в Фаусте, черт его побери вместе с Маргаритой! Но Леню уже «понесло». Он и сам не хотел тратить время на непонятного и неопрятного пьянчужку, но спасовать перед приятелем не мог.

– Не будь бабой! – отрезал Леня. И товарищи пошли за незнакомцем.

– «Пудель», эй, ты так резво не мечись, – приятели едва поспевали за мужиком. Тот вел их на стройплощадку, расположенную недалеко от бара. На территорию зашли не через ворота, а пролезли в проем в заборе.

– Сюда, тут он! Я вышел – пришел, а тут такое, – скороговоркой начал опять мужик. – А я только за бычками выскочил, Сашок курить хотел...

Товарищи поднялись за ним в бытовку. Леня первым шагнул в двери и выругался, наступив на пустую бутылку. Огляделись: бутылок вокруг с десяток, не меньше. 

Но не это самое страшное: во второй комнате на полу возле дивана вниз лицом лежал человек. Голова – кровавое месиво. То, что мужик еще жив, сомнения не было: каждый хриплый вдох сопровождался жутким хлюпаньем крови. В дыре на черепе будто надувался красный пузырь, как от жвачки.

«Пергаменты не утоляют жажды»

Боря с Сашкой познакомились еще пацанами. И сейчас себя считали еще совсем юными: да, им уже по 33, но ничего больше солидного, кроме этих цифр возраста, у друганов нет. Оба перебивались с хлеба на водку. Поэтому не гнушались попрошайничать, а остальное время проводили, глуша спиртное и беседуя «за жизнь».

– Ну а чо, мне книжки читать, что ли?! Много они мне дадут? 

Боря, как всегда, пустился философствовать. Он любил порассуждать об образовании, вернее, об его отсутствии. Согласно бориной теории, ученость только мешает людям, а вот он, Боря, хорош и без всяких дипломов. 

В этот зимний вечер приятели сидели в теплой бытовке на стройке, где «квартировал» Сашка. Он подрабатывал на этом объекте сторожем. Платили копейки, но хотя бы не гнали со двора: идти-то некуда, не к маме же в деревню возвращаться! Маменька давно махнула на Сашеньку рукой, поняв, что не будет от выросшего сыночка толку. 

А Сашка пригласил друга на спирт, раздобыл по случаю бутылку. Правда, заветная жидкость как-то очень быстро испарилась, приятели допивали уже по последней стопке.

– Не дрейфь! Ты меня угостил, а теперь моя очередь, – Борька напялил грязную черную куртку и старую ушанку с отвисшими ушами, от чего сделался похожим на задрипаного пса.

– Артемон, – заржал хлебосольный хозяин.

– Заткнись! Лучше закусь нам сообрази, скоро буду, – обиделся гость.

Было у Борьки заветное местечко, где почти всегда можно было сшибить гроши на бутылку. Своих-то денег не имелось. Борис прямиком двинул к бару «на районе». Здесь часто от жен скрывались мужики из ближайших домов, потягивали пивко, общались и смотрели футбол. 

К просьбам дать на выпивку тут относились благосклонно: наверное, мужская солидарность сказывалась. Да и бармен хоть и взирал свысока, но прогонял не сразу, давал фору несчастному выпивохе. Посетители сегодня попались отзывчивые, один парень аж пару сотен сразу отвалил. Боря даже шапку снял и поклонился в знак благодарности...

– Вылитый Артемон ты, – опять начал смеяться Сашка, когда Боря вернулся с добытой бутылкой. «Гонца» это разозлило, но товарищ разошелся и продолжил дразниться.

Борис не выдержал и ударил собутыльника по лицу кулаком. Хилый приятель тут же рухнул на пол, но веселиться не перестал.

– Только не укуси, а то на цепь посажу, – продолжал ржать тот.

– Ах ты!

Боря схватил со стола молоток (которым часом ранее они пытались открыть украденную в магазине консерву) и двинул пытавшегося подняться Сашку по голове. Молоток пробил черепушку приятеля. 

Борька почувствовал, как плотно вошел в кость инструмент, понадобилось приложить усилие, чтобы выдернуть его. Сашка упал лицом вниз, будто сломленный внезапной тяжестью головы. И стал возить руками по полу, скользя ладонями по льющейся из раны крови. Боря, как завороженный, смотрел и не двигался, пока Сашка не замер. 

«Искать не стоило, и знать не стоит»

Приятели в ужасе смотрели на окровавленного человека на полу.

– Санек, ты как? – черный мужик присел рядом и потянул тело на себя.

– Не трогай! Ничего здесь не трогай, сейчас скорую вызову! – прокричал Леня. Он уже перестал играть в бесстрашного героя и достал телефон. Набрал «03», а потом сфотографировал потерпевшего и сидящего возле мужика. Только снимая, заметил, что лицо мужика все в брызгах крови. Страшная догадка пришла внезапно: «Так это ты его убил?…»

Похожий на пуделя мужик снова начал бубнить, что вышел поискать «бычки»: курить хотелось, а сигарет нет, и Санек был еще в добром здравии. Вернулся, а Санек, вон, лежит. 

Тут подъехала скорая, приятелям велели выйти на улицу и дожидаться полицейских. 

– Я же тебе говорил, не стоило за ним идти, – ворчал Юра. Он уже замерз: зима все-таки, да и выпитое уже давно выветрилось. 

Они рассказали, что видели, приехавшим полицейским. И поделились подозрениями, что разделался с другом этот жуткий черный мужик.

– Я не хотел Санька убивать, мы же столько лет знакомы, – объяснял потом следователю Борис. – Но он меня дразнить начал, и я просто не удержался. Знаете, как обидно?! К нему со всей душой, как к другу, а он…

Задержанный спокойно рассказывал, как бил молотком товарища по голове, по рукам и ногам.

– Мне стало жалко его, понимаете? Его надо было добить уже, потому что Сашка мучился. И я ударил еще. А потом подумал: может, его не поздно спасти? И побежал в бар за подмогой…

Саша скончался в больнице через месяц, так и не приходя в сознание. Шансов выкарабкаться не было: открытая черепно-мозговая травма, плюс сопутствующие болячки.

Решением суда обвиняемый 33-летней Борис г. признан виновным по ч. 4 ст. 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего). Государственное обвинение поддержано прокуратурой Центрального района Хабаровска. Суд назначил виновному наказание в виде семи лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима. Приговор в законную силу не вступил.

Наталья Львова. По материалам дел прокуратуры Центрального района Хабаровска. Имена действующих лиц изменены, любое совпадение случайно