Кому помешал крематорий под боком
Жители поселка Николаевка в соседнем ЕАО выиграли в битве с чиновниками.
Правда, большинство селян-победителей не верит, что итог окончательный – с нашими чиновниками, мол, надо держать ухо востро. А конфликт возник вокруг планов возвести здесь крематорий, место последнего упокоения.
Мы попытались разобраться, в чем причина этого противопоставления живых и мертвых, почему люди разругались в пух и прах?
Прах со скидкой
Выйти «на бой» с администрацией мирных селян заставила новость – в Николаевке планируют построить крематорий и колумбарий. Цивилизованный подход к проводу ушедших в мир иной граждан вызвал стойкое сопротивление у некоторых николаевцев: хочешь покоиться в урне – на здоровье, но сжигать трупы у себя под боком не позволим!
«Дубина народной войны» вихрем понеслась по соцсетям и мессенджерам. Там же, в интернете, граждан попытались успокоить – глава Смидовичского района автономии сходил на прямой эфир в ЦУР, Центр управления регионом. Но его выступление, похоже, дало обратный эффект.
А виной гроздьев гнева, судя по всему, стало образное сравнение молодого чиновника. Для начала Евгений Башкиров объяснил, что в администрацию района обратилась компания, успешно работающая за мостом, в соседнем Хабаровске. Предложила облагородить местное кладбище, навести порядок, сделать дороги, а за это им надо «всего лишь» – позволить разместить крематорий с колумбарием на четырех гектарах.
– Никак не будет это влиять на экологию, – убеждал Евгений Башкиров, глава района. – Это как с собаками: кто-то кормит, а кто-то просит их ликвидировать. И тут кто-то хочет лечь в землю, а кто-то – чтобы остался пепел. Поверьте, каждая котельная намного хуже влияет на территорию, чем крематорий, который на удалении от домов будет. Все будет цивилизовано сделано! К тому же жителям обещают 50-процентную скидку на услуги.
«Как к собакам!»
Сравнение с собаками жителей возмутило, и в пятницу 12 апреля они потянулись на общественные слушания в администрацию.
– Думали, что мы придем – но они на рабочий день специально назначили, хотя просили на субботу перенести, – уверяет местная жительница Наталья. – А мы хотели, чтобы в Доме культуры провели – нет, уперлись. А где мы там в их администрации-то разместимся?!
Вопрос актуальный. Занимать места в небольшом актовом зале начали примерно за час. Стульев, по словам местных чиновников, расставили на 75 человек – это максимум, на который рассчитан зал. Однако к началу слушаний зарегистрировались около трехсот жителей.
– Да мы и постоим, ситуация всех нас касается, хотим выразить свой протест! – очередная партия женщин пытается пристроиться на подоконник, но мешает скатанный у стены ковер. Наверное, он тут припасен для особых случаев и, видимо, не для встреч с населением. А народ все прибывает, дышать тяжело, люди стоят плотно, как в автобусе в час пик. На призыв открыть окна кто-то из местных чиновниц отрезает: «Не видите, что ли – окна запенены!» Интересно, чей ум догадался до такого? Могли бы ведь просто затыкать щели по старинке, а тут «современный подход» – запенили намертво. Ужасная духота...
– Это они специально, издеваются над нами, – решают в зале самые ярые. – Демонстрируют свое отношение. Как к собакам!
Снова припомнили главе его неосторожные слова.
Окно в мир иной
Очередь из желающих попасть на слушания спускается со второго этажа на первый и заканчивается на улице. Нам видно людей из запененного окна. Подъезжает «скорая»: все ж таки чиновники заботятся о людях. Неужели вызвали медиков заранее, подозревая, что не все смогут выйти из душного зала сами? Тут, кстати, и священник уже есть, что наводит на разные мысли об отходе в мир иной...
Его, впрочем, не вызывали. Оказывается, батюшка пришел добровольно, чтобы вместе с другими селянами высказаться против. И дело не в том, что огненное погребение осуждает церковь – просто переживает за экологию и здоровье свое и соседей.
– Да как вообще жить, когда рядом сжигают людей? – рассуждает рядом местный житель Евгений. – У нас тут недалеко свалка, которая, когда горит, нас вечно травит дымом. Давайте еще крематорий сюда воткнем! Почему к нам? Почему людей не спрашивают никогда?!
Появляются виновники «торжества»: глава района, замглавы и аккуратный – в костюме и галстуке – представитель компании, желающей осчастливить николаевцев кремацией со скидкой.
– Глядите, он уже нарядился, как на похороны, – недоброжелательно оценивают внешний вид «варяга» взопревшие участники грядущих слушаний.
«Мы не уйдём!»
– Сегодня проводятся публичные слушания – с целью установления разрешения на использование участка около 500 м от переезда на станционной в сторону Хабаровска, разрешенный вид использования не прописан, – открывает собрание глава Смидовичского района. – Поводом послужило предложение выделить им участок под ритуальную деятельность. Предполагает разные виды деятельности, в том числе – крематорий. Вопросы?
– Нами было подано ходатайство о включении в слушания вопроса о запрете на строительство крематория! Где он? – перекрикивает всех Инна Баженова, представительница инициативной группы жителей. – Нигде нет информации об этом, почему? И почему в схеме один участок, а в проекте другой?!
Ответа на ее вопросы не последовало, зато объяснили – почему вообще возникла необходимость в строительстве крематория.
– Он хочет только ритуальные услуги, в настоящее время вопрос о строительстве крематория не уместен, – уверяет Владимир Волошенко, замглавы района. – Почему мы не рассматриваем вопрос: участок не отмежеван, вид не определен. Поэтому мы проводим публичные слушания, как выразите свою волю – таким и будет. Определяем для оказания услуг?
– Нет, нет! – гремит зал на разные голоса.
– Ну, все, я вас услышал, – произносит любимую чиновничью фразу Волошенко. – Все, кто прошел по спискам, отразил свою точку зрения, это будет учтено. Кто расписался, может уходить, следующая партия зайдет.
– Нет, мы не уйдем! Вы нас обманете! – звучат выкрики. – Мы опрос провели в инете, в нем 616 жителей голосуют «против». Не все смогли прийти, время не удобное!
Крик, пот и слёзы
Общественные слушания на горячую тему об упокоении умерших вполне ожидаемо перерастают в шумный базар. Обе стороны утирают пот и страдают. Но не отступают. Кричат на разные лады, лишь иногда из этой полифонии получается вычленить фразы несогласных.
– Вы кешбэком 50 процентов нам обещаете, это я при жизни должен у вас накупить всего, чтобы умереть счастливым? – кричит один.
– Почему этот участок выбрали? Есть места далеко от поселка, стройте там, страданий у нас не будет! – громко повторяет, как мантру, другая женщина.
Директор компании пытается перекричать, делая руки рупором, чтобы объяснить: администрация дала участок максимально удаленный. И, если и будет там крематорий, то уже точно далеко от домов. Приводит в пример Матвеевку, где печь работает на расстоянии 500 метров от жилых массивов. В какой-то момент директор отчаивается и выходит в коридор. Его провожают аплодисментами. Правда, вскоре глава компании возвращается под презрительное «у-у-у» публики.
«Всё в рамках закона»
– Все расписались? Проверьте, чтобы возле вашей фамилии стояло «против», а то они впишут что угодно, – призывает соседей инициативная группа активистов, не смущаясь, что коварные «они», которым лишь вписать что-нибудь в графу, находятся тут же.
– Если вас сюда не пустили, продолжите еще попытки разместиться в ЕАО? – спрашивают директора ритуальной компании под пожелания из зала «Вали в свой Хабаровск!».
– Мы действуем в рамках закона, – с достоинством отвечает тот, а чиновники с ликом мучеников утирают пот.
– Как бы в обморок не грохнуться, надо срочно на воздух!» – слышим рядом. Пристраиваемся за выходящими женщинами. С трудом пробираемся, на лестнице и на первом этаже – везде люди.
– Ну, что там? – прислушиваются пенсионерки к тому, что происходит наверху. – Мы побоялись туда заходить, чтобы с сердцем плохо не стало. Чинушам-то что – уморят только так. Кто мы для них?!
– Говорят, раз народ против, то не будут строить, – отчитываемся мы.
– Пф-ф-ф! И вы поверили?!
– Ну, не могут же они так нагло людей обмануть...
– Увидите, вывернутся и все равно влепят свой крематорий, – объясняют нам. – Раз деньгами запахло, то они сделают, как им надо! Но пусть знают, что мы были против!
...А вы что думаете, уважаемые читатели? Удастся жителям маленького поселка в ЕАО выстоять против административной машины?
Наталья ЛьвоваВ два раза должно вырасти в РФ качество городской среды в агломерациях (оно определяется по таким критериям как безопасность, комфорт, экологичность, разнообразие, современность, эффективность управления) к 2030 году в рамках национальной цели «Комфортная и безопасная среда для жизни».
