В октябре 55-ю годовщину отметил первый академический институт в Хабаровском крае, один из старейших в Дальневосточном отделении Российской академии наук – Институт водных и экологических проблем ДВО РАН. Чем живет институт сегодня – нам рассказала его директор, доктор биологических наук Мария Крюкова.

– Мы изучаем, прежде всего, наземные и водные экосистемы, – объясняет Мария Викторовна. – У нас сразу несколько подразделений занимаются водными ресурсами: гидрологи и гидрогеологи, а также гидрохимики, гидробиологи и микробиологи. Еще одно направление – охрана окружающей среды. 

Так, уже много лет ведутся работы по мониторингу качеств подземных вод, которые добываются на Тунгусском месторождении. Часть города – его северные районы, уже пользуются этим ресурсом. Наши исследователи не просто анализируют качества воды, но и наблюдают за процессами, которые там происходят. К примеру, в условиях добычи, поступления туда кислорода активно включаются процессы жизнедеятельности у некоторых микроорганизмов. Изучением образования биопленок или новых групп микроорганизмов тоже занимается наш институт.

...Очень интересное направление – изучение процессов трансформации веществ и их переноса. Ведь угрозу представляют не только те загрязняющие вещества, которые поступают в воды. Бывает, что они преобразуются, образуя новые соединения – не менее, а иногда и более опасные для человека. И благодаря образованию этих соединений, например, с гуминовыми кислотами, с нашими ПАВ (поверхностно-активными веществами – Прим. Ред.), которые содержатся в моющих средствах, они мигрируют в воде и переносятся на очень большие расстояния. Что представляет серьезную угрозу.

– А еще, я знаю, вы изучаете наводнения... 

– Да, до сих пор мы анализируем последствия наводнения 2013 года и последующих годов. В 2013-м оно было катастрофическим и выделяется среди всех гидрологических явлений, которые были в бассейне Амура за весь, наверное, 150-летний период изучения реки. После мы также видели высокие наводнения, но не столь катастрофические. Было очень интересно их отследить, тем более, что это проходило на спаде десятилетия высокой водности на реке Амур. 

Как напоминают наши гидрологи: все – циклично. Период высокой водности сейчас сменяется периодом низкой водности и малого количества осадков. А еще, напомню, на процесс формирования наводнения, на уровень водности влияет в том числе человеческая деятельность. И не столько ГЭС, которые держат большие водохранилища для того, чтобы производить электроэнергию. Это вырубки леса, выполняющего важную водоохранную роль. Мы ведь получаем более усиленное и быстрое поднятие воды, вырубая лесные массивы на малых водотоках. Именно малые водотоки слагают более крупные реки и, соответственно, волна из-за таких вырубок движется быстрее, она становится выше.

Еще фактор – мелиоративные работы, которые преобразовали пойму. Конечно, на нашей территории эти массивы небольшие, поскольку у нас не так много земель, пригодных для сельского хозяйства. Но рядом высокоразвитый сосед, и у них сельхозземли распаханы вплоть до воды! Проблему эту китайцы тоже осознают. И стараются ее решать, начинают восстанавливать водно-болотные угодья, которые тоже выполняют важные водорегулирующие функции. 

Поясню: болота при поднятии воды впитывают, можно сказать, как губка, эту воду и снижают уровень волны, которая идет в паводок. Да, для состояния водно-болотных угодий на наших территориях не так много угроз антропогенного характера, тех, что связаны с человеческой деятельностью. Однако для нас также важна их роль, связанная с изменением климата. Ведь в южных районах края нет вечной мерзлоты, но есть многолетняя. И ее деградация связана с освобождением и значительным выбросом метана, который является одним из парниковых газов. 

К слову, сейчас много говорят о влиянии парниковых газов на изменение климата. И, конечно, мы изучаем этот процесс на Дальнем Востоке: и это не только результат деградации многолетней мерзлоты и высвобождения метана, тут участвуют также лесные и луговые пожары. И повлиять на такие процессы человек не может. Единственное, что возможно – профилактика пожаров, поиск альтернативных источников энергии, новых типов технологий, которые бы уменьшали выброс парниковых газов в воздух. Актуальнейшая проблема. 

– А как сейчас у нас в крае обстоит дело с пожарами?

– Пожары – вообще больная тема! Тем более что, снова напомню, грядут годы низкой водности. Помните, в конце 90-х – начале 2000-х каждое лето Хабаровск был окутан дымовой завесой? Перед нами вскоре может снова встать такая опасность. Безусловно, страдали жители, и миллионы лесных гектаров мы потеряли тогда. И это не только большие потери в экономическом плане, но и потери для природы, для биологического разнообразия, растительного покрова, животного мира. Хотя пока, к счастью, для Красной книги Хабаровского края нет видов, которые исчезли бы по вине пожаров...

Специалисты института – ботаники и зоологи, кстати, принимают активное участие в формировании Красных книг – региональной и РФ. А в создании Красной книги края играем лидирующую роль, поскольку все издания подготовлены именно в стенах нашего института. Красная книга – это документ, предостерегающий и охранный для этих видов. И мы надеемся, что на нее все-таки обращают внимание, особенно природопользователи.

Изучение группы редких растений, животных – все это приводит к дальнейшим рекомендациям по организации природоохранных территорий. Все охраняемые территории, что есть в крае, созданы либо по инициативе либо при участии сотрудников нашего института. Начиная с первых региональных заповедников – Большехехцирского и Комсомольского, они тоже в этом году юбиляры и были организованы по инициативе Александра Хоментовского – первого директора института. 

Охраняемые природные территории, конечно, самая строгая мера охраны природы, но и самая эффективная. Они – основа экологического каркаса, который держит территорию. И планированием этого каркаса с учетом особо охраняемых природных территорий, а также территорий, которые используются под различные типы хоздеятельности, занимается у нас отдельная лаборатория – оптимизации регионального природопользования. Эти специалисты разрабатывают схемы развития края, Хабаровска, развития зеленых насаждений. Здесь мы ведем большую работу и сотрудничаем с правительством региона, с городской администрацией. Для нас это взаимодействие важно, потому что так мы можем реализовывать результаты наших исследований.

– Недавно в Хабаровске завершились так называемые «Дружининские чтения», приуроченные к юбилею института. Какие темы там обсуждаются?

– «Дружининские чтения» проходят в юбилейные даты нашего института. Они посвящены Игорю Дружинину, который, как и Хоментовский, оставил заметный след в истории института. Такая конференция включает широкий спектр вопросов, для обсуждения которых мы собираем специалистов из разных регионов страны. Это водные ресурсы, географические исследования, различные аспекты природопользования и охраны природы. 

Скажем, в этом году мы слушали интереснейший доклад профессора Донга, представителя Института географии и исследования природных ресурсов Китайской академии наук. Профессор рассказал об опыте Поднебесной по организации низководородных городов. То есть тех, которые осуществляют меньшее количество выбросов парниковых газов. 

Это очень важно понимать: с 2010 года в КНР реализуется программа по улучшению экологической обстановки – так называемая «Зеленая экономика», которая направлена на оздоровление городской среды. То есть полностью перестраивается экономика! Развиваются технологии замкнутого цикла использования природных ресурсов – воды, электричества. Некоторые города, расположенные рядом с крупными туробъектами, теперь ориентированы именно на этот бизнес. Профессор приводил пример: город, который находится в Северо-Восточном Китае, где построены крупные горнолыжные базы, катки, теперь так и называется – «Город снега и льда». За эти годы они смогли уменьшить выбросы СО2 до 17 процентов. И это потрясающий результат!

– То есть, скоро обывательский взгляд, что во всех наших эко-проблемах виноват ближайший сосед, уйдет в небытие?

– Мы могли бы так говорить, да и много говорили о вкладе Китая в загрязнение реки Амур в конце 1990-ых – начале 2000-ых годов, особенно – в 2005 году, когда произошла авария в Цзилине. Но с этого момента Китай вложил миллиарды долларов в улучшение ситуации на реке Сунгари. Построены очистные сооружения, дамбы рядом с опасными предприятиями, которые должны предотвращать сброс загрязненных вод в Сунгари. Нам тоже можно было бы подумать о подобных мерах, учитывая, что у нас некоторые малые населенные пункты вообще не имеют очистных сооружений!

В целом, на нынешней конференции более 180 заявок получено, сделано 107 докладов, еще 48 представлены в виде стендовых докладов. Их, как правило, представляют молодые ученые, которые пока не рискуют представлять свои исследования очно, но хотят, чтобы их посмотрели опытные коллеги.

– А есть в регионе достойная смена? 

– Конечно, есть, – улыбается Мария Викторовна. – Мы стараемся находить талантливую молодежь. Наука – это вообще особый стиль жизни. Ты в ней находишься круглосуточно, живешь своими исследованиями. Мозг ведь отключить невозможно. Поэтому далеко не каждый способен остаться в науке. Не каждый понимает ее место в современном мире и целесообразность занятия наукой. 

...И общество должно знать о нашей роли! Иначе и возникает образ кабинетного ученого, который никому не нужен со своими идеями. Мы все работаем для того, чтобы наши результаты были доступны и востребованы для всех, и в конечном итоге определяли устойчивое развитие всего человечества.